Отправлено: 01.01.07 00:07. Заголовок: Без барьеров, WK, Кроуфорд/Шульдих, NC-17, романс/драма

Название: Без барьеров
Автор: pierrot.
Бета: Алия
Фандом: Weiss Kreuz
Пейринг: Кроуфорд/Шульдих. Кроуфорд ООС.
Рейтинг: NC-17
Жанр: романс, драма. POV Шульдих.
Дисклаймер: всех имеет Коясу Такехито.
Фик написан на новогодний фикатон Slash & Het fiction по заданию:
WK, не стеб, не флафф, не PWP; Ран/Ёдзи и/или
Кроуфорд/Шульдих; рейтинг не важен, против ангста и смерти персонажей ничего не имею. AU и OOC нежелательны, но допускаются.
Посвящение: милой Даймонд, моему любимому Брэду Кроуфорду, который никогда не перестанет вдохновлять меня.

Предновогодняя суета.
Так странно, тут, в Японии, не отмечают Новый год, только Рождество, хотя католиков тут не много. Так что суета скорее все же предрождественская. Лично мне плевать на все это - я не верю в бога и привык отмечать и то, и другое. Но я люблю Рождество. Есть в этом что-то особенное.
На календаре 21-ое декабря и перед выходом из дома я переворачиваю страницу. Ну вот, уже 22-ое.
Выхожу, сажусь в машину и завожу мотор. Какой черт придумал, что мы должны жить в Асакусе? Отсюда до Гинзы пешком не меньше часу, а метро закрывается в полночь. Я не люблю водить машину, но если выбора не остается...
Выезжая из гаража, краем глаза отмечаю, что в окнах кабинета горит свет. Но мне, конечно, плевать на это.
Просто я ненавижу Асакусу.
Не люблю этот район по многим причинам; из-за чистых, беленьких домиков, аккуратно подстриженных газонов, шикарных машин и богатых людей. Асакуса - это высший свет, это толстые мужики с кучей охраны, личным шофером и счетом в швейцарском банке, это манерные дамочки в нарядах от кутюр, получившие самое лучшее образование и удачно вышедшие замуж. Это дети, которые не знают таких слов, как "горе", "бедность", "сострадание" и "любовь". Это горничные, садовники, дворецкие, повара, камердинеры... Это алчность и жадность. Это грязь.
Высший свет...
Это так не похоже на Берлин!
Я неспешно еду по пустым дорогам. Если бы не люди, Асакуса была бы сказочной, почти как Киото. Но я с детства привык не верить в сказки и мириться с реальностью. Пусть, мне это многого стоило, зато и помогло многого добиться.
Хм. Наверное. Во всяком случае, я привык так думать.
Идет снег. Маленькие снежинки, кружась, приземляются на лобовое стекло моего автомобиля, но я не хочу включать дворники, я хочу видеть, как они тают.
Смерть снежинки.
Конец великого полета.
Знамение судьбы.
Что же Япония делает с бедными гайдзинами? Я сочиняю хокку! Боже...
Сегодня я убил человека. Так было нужно для большей безопасности клиента. И я убил. Я забрал жизнь. Это странно, но я не люблю убивать. Фарфарелло любит, Кроуфорд знает, что должен, а Наоэ никогда не видел смерти. Я же предпочитаю манипулировать людьми, добиваться нужного результата посредством внушения, не террора. Я предпочитаю быть вторым, стоять за чьей-то широкой спиной, в тени. Я не люблю свет, я теряюсь в толпе. Может, если бы я резал или стрелял, было бы легче, но, посылая смертельный телепатический импульс в мозг жертвы, находясь с нею в контакте, я чувствую смерть. Я знаю, каково умирать. Это горько.
Снежинки отказываются таять, но, углубившись в свои невеселые мысли, я не замечаю их. Подъезжаю к стоянке, паркую машину. Вот теперь можно пройтись.
Неоновые вывески на главной улице слепят глаза. Красиво оформленные витрины закрытых магазинов манят взор, и я ловлю себя на мысли, что завтра днем нужно будет приехать сюда за подарками. Но эта мысль, не успев сформироваться, канет в небытие. На дорогах, как всегда, пробки - десятки такси, частные машины, последние автобусы заканчивают свой маршрут. И нескончаемый поток людей по обе стороны от меня - в этом вся Гинза. Несмотря на поздний час, все куда-то спешат, и я в который раз убеждаюсь, что жизнь тут никогда не кончается.
Когда-нибудь, когда Шварц выберутся из-под влияния ЭсЦет, я куплю тут квартиру. Я буду стоять на балконе, ослепленный ночным сиянием центра, умирая от холода, кутаясь в сигаретный дым, ловя ртом снежинки. Они будут умирать во мне.
Какая трагичная смерть! Это так по-японски...
Подхожу к входу в один из ночных клубов города, толкаю массивную дверь и попадаю в царство полумрака и громкой музыки. Сегодня мне надо отвлечься.
И я снимаю барьеры.
Последней принадлежащей мне мыслью в голове было осознание того, что когда я вернусь домой, в кабинете все еще будет гореть свет. Я почти чувствую некую вину за это.
Но мне, конечно же, плевать.

* * *

Утро начинается со скандала: у Фарфарелло очередной приступ и Брэд обвиняет во всем меня. Я кричу на него, но делаю то, что должен: вкалываю парню успокоительное и вместе с Наги веду его в подвал.
Наоэ сверлит меня взглядом полным ненависти. Он всегда не любил меня, считая, что я приношу команде неудачу, что это из-за меня нервничает Кроуфорд. Это, разумеется, не так. Если Оракул и нервничает, то меня это вряд ли касается. Но малыш не хотел меня слушать, он видел наши с Брэдом частые ссоры и считал виноватым во всем исключительно "этого ужасного, нервного рыжего телепата, который упорно не ночует дома". Хм. А я не хотел менять что-либо. Просто мне было немного обидно.
День проходит медленно, монотонно. Мне скучно и я все время переключаю каналы на телевизоре Хотя у нас и более тысячи каналов, я так и не нашел ничего что бы заняло мое внимание. В конце концов, я сдаюсь и, выключив его, плетусь в свою комнату. Достаю плеер и падаю в постель.
Просыпаюсь оттого, что кто-то трясет меня за плечо. Ну вот, а я и не заметил, как уснул. Встаю. Немного пошатываясь от сна, иду на кухню. На обед опять курица с рисом. Я вяло ковыряюсь в тарелке и выкидываю все в мусорное ведро. Наги смотрит на меня с подозрением, и я говорю, что не голоден.
После обеда Кроуфорд собирает всех нас в кабинете. Всех, кроме Фарфарелло, разумеется. Он говорит, что завтра у клиента будет прием и Шварц надо быть начеку - возможно вмешательство Вайсс, и кто знает, чем все это закончится? Когда он заканчивает, я, не сказав ни слова, встаю и выхожу.
Я обманул Наоэ. Я хочу есть.
Я стою перед зеркалом и застегиваю рубашку, когда дверь в комнату открывается. Я скорее чувствую это, чем слышу. Оборачиваюсь. В дверном проеме стоит Брэд, облокотившись о косяк, сложив руки на груди. Он излучает спокойствие. Только взгляд выдает его.
- Куда ты собрался? - спрашивает он.
- Хочешь со мной? - ухмыляюсь я. Моя ухмылка дает обратный эффект: Кроуфорд резко захлопывает дверь изнутри.
- Не смей дерзить мне! - шипит он.
Устало опускаюсь на стул. Это не дерзость, Брэд. Это даже не грубость. Это самозащита. Не этому ли нас учили в Розенкройц?
- Прости, - тихо говорю я. - Я не ел за обедом. Сейчас, наверное, поеду куда-то поем, а потом в Гинзу. - я смущенно развожу руками, приятно улыбаюсь и не знаю, зачем добавляю, - я буду не поздно.
- Ты нужен мне завтра.
- Я помню. Я же сказал: буду рано.
- Ты никуда не пойдешь – отрезал он. - Завтра ты должен быть в нормальном состоянии, со свежей головой. Хочешь есть, закажи что-то на дом. Сегодня ты остаешься, Шульдих.
И я взрываюсь.
- Ты не имеешь права! Кто ты мне? Мамочка? Рассказывай эти сказки Наги! Он может быть и поверит в весь этот спектакль! Я уже не ребенок, Кроуфорд. Я - взрослый человек со своими устоями, принципами и потребностями. А ты всего-навсего мой босс и не имеешь никакого права указывать мне, что делать, а что нет, если это не касается работы!
Он не двигается с места. Лишь снимает очки и устало трет виски. Я не собираюсь убегать, я уже вышел из этого возраста. Но мне на самом деле нужно уйти. И я предпринимаю еще одну попытку:
- Я уйду, Брэд, - уже спокойно говорю я. - Если хочешь, можешь сообщить о моем поведении ЭсЦет - меня заменят, и никто не будет больше портить тебе нервы. Но сейчас мне нужно уйти и, если ты хочешь, чтобы я и дальше нормально работал в команде, ты дашь мне выйти.
Пару секунд и он отходит в сторону, освобождая мне путь. Хватаю со стула пальто и почти выбегаю из комнаты. Он смотрит в пол, я не смотрю на него.
Лишь сев в машину я понимаю, что забыл дома перчатки. Но возвращаться не хочется. После ссоры с Брэдом аппетит пропадает совсем, на душе появляется горький осадок обиды и грусти: я понимаю, что я не прав, но и он должен понимать... Он же должен все понимать.
Я бесцельно брожу по ярким улочкам, ожидая открытия любимого клуба. Останавливаюсь возле витрины магазина, в котором вчера хотел купить рождественские подарки, задумчиво смотрю на табличку на двери: "closed".
Хм. Значит завтра.

* * *

Я иду по ночному городу. Вечером выпал свежий снег и накрыл собою городскую слякоть. На площади в центре Гинзы уже стоит огромная рождественская ёлка. Переливающиеся огоньки её гирлянд отбрасывают разноцветные блики на чистый снег. Очень холодно и я несколько раз подпрыгиваю, пытаясь согреться.
Вчера мне так и не удалось зайти за подарками. Проспав весь день, вечером я посвящал себя исключительно работе. Освободился лишь поздно ночью, когда не то, что за подарками - вообще куда-то идти было уже поздно. А сегодня я стою и опять смотрю на уже привычную табличку "closed", сегодня я опять забыл.
Чертыхаясь, иду дальше по улице. Хочу зайти в клуб, но останавливаюсь у входа. У меня появляется дурное предчувствие, и я решаю, что пора менять привычки.
Сегодня тупой день, так похожий на предыдущие, но в то же время чем-то неуловимо отличающийся от них. Сегодня Наги притащил домой елку, и они с Фарфом наряжали её. Даже Брэд вышел из своего кабинета, хоть и не принимал участия в нашей деятельности, а просто, молча смотрел за нами.
Кажется, я начинаю понимать, что такого особенного в Рождестве. Оно сближает.

 Отправлено: 01.01.07 00:08. Заголовок: Re:

Я покупаю в круглосуточном киоске пачку любимых сигарет и сажусь на спинку низкой, деревянной лавочки в пустынном парке. Закуриваю, смотрю, как подымается вверх сигаретный дым, тая в свете единственного фонаря. На свету лучше видно как падает снег. Я высовываю руку из кармана, поворачиваю ладонью к верху, и несколько больших снежинок падают мне на перчатку.
Несколько секунд я любуюсь их невинной красотой, а потом резко сжимаю руку в кулак. Вот так то, милые мои, капкан захлопнулся. Мировая несправедливость. Вселенское зло.
Три ха-ха.
- Простите, у Вас не будет прикурить?
Хриплый мужской голос резко вырывает меня из плена грусти и депрессии. Я почти пугаюсь: я не слышал, как он подошел, я даже не чувствовал его.
Осторожно проникаю в его мысли, протягиваю зажигалку. Обычный молодой человек, такой же гайдзин, как и я. Никакого намека на ментальные барьеры, на самом видном месте - яркая картинка непристойного содержания.
Ах, вот оно что.
Подвигаюсь на лавочке, освобождая ему место рядом. Он садиться. Мы курим молча: он думает, как бы начать разговор, а я никуда не спешу, предоставляя ему инициативу.
- Сегодня удивительный вечер, - говорит он.
- Скучный.
- Да ну? - ухмыляется собеседник, - В таком случае можно пойти куда-нибудь поразвлечься.
Я соглашаюсь. А почему, собственно, и нет?
Лишь по дороге домой я соображаю, что так и не спросил его имени. Жаль. Милый парень, такой нежный...
Мысль теряется, не успев сформироваться, за ней возникает другая. Я слишком много выпил, чтобы мыслительный процесс приносил хоть какую-то пользу. Я слишком много выкурил - в голове туман, немного подташнивает.
Нет, нет, Кроуфорд, мне не стыдно!
Кое-как паркую машину возле дома. На то, чтобы ставить её в гараж, нет никаких сил. Поднимаюсь на крыльцо, долго не могу попасть ключом в скважину. Наконец мне это удается. Захожу в прихожую, стягиваю ботинки, стараясь производить как можно меньше шума, чтобы не перебудить домашних. Терплю полнейшее фиаско в этом деле, распрямляюсь, опираясь о стенку. Хочу пойти принять ванну, но ноги сами несут меня в гостиную, где слабым светом переливаются огоньки на ёлке и что-то еще.
Что-то еще оказывается включенным телевизором. Звук выключен - оно и понятно, четвертый час ночи. На диване сидит Кроуфорд. Он встает, когда я захожу в комнату, с его колен на пол падает закрытая книга.
Мураками?
Несколько минут проходят в полном молчании - мы изучаем друг друга. Он выглядит очень близко, но странно: без очков, с распатланными волосами, в своем вечном бежевом костюме и...
- Кроуфорд! Ты в тапочках!
... И мне смешно.

* * *

Должно быть, сегодня удивительный день. День накануне Рождества.
Как патетично.
Утро я встречаю один. Кажется, что в доме никого нет, но я уверен, что это не так. Выхожу на кухню, завариваю кофе. Голова после вчерашней ночи трещит неимоверно. Выкуриваю сигарету, вторую... Дымлю в окно.
Сил ставить барьеры нет совсем, поэтому я стараюсь не думать ни о чем, что могло бы скомпрометировать меня в глазах Наги или, что еще хуже, Кроуфорда. Но мысли упорно возвращаются к событиям вчерашней ночи.
Вчера я натворил много глупостей, о которых сейчас жалею. Я не должен был столько пить, я не должен был идти с тем парнем, я не должен был... Я не должен был смеяться в лицо Брэду.
Усмехаюсь. Моя депрессия явно не доведет меня до добра, но, черт возьми, как же грустно!
Желудок предательски урчит, мозг настойчиво подсказывает, что необходимо выпить что-то от мигрени, но мне лень. Я сажусь на холодный подоконник. Мне нужно подумать.
Эй! Наоэ, Кроуфорд! Вы слышите - настал ваш звездный час - Шульдих думает. Шульдих думает, и никаких барьеров.
Курю. В последнее время я начал курить вдвое чаще. Наверное, это плохо.
А на улице Рождество! Машины, дома, деревья - все укутано свежим снегом и всюду так чисто и нарядно, что хочется плакать. Мне одиноко. Вижу свое слабое отражение в оконном стекле. Я идеально вписываюсь в картину за окном! Возникают странные ассоциации со "Снежной Королевой" - где я мог читать эту сказку?
Печально. Я не королева. Я скорее уж бедный мальчик Кай с долбанным осколком льда в сердце. Мое одиночество, мои депрессии, мои истерики и срывы - во всем только моя вина. Я будто насильно уничтожаю свое "я" и вместо него появляется ледяное сердце, глупый осколок льда. И каменная стена вокруг него.
Парадокс: я бережно сохраняю иллюзию собственной неприкосновенности, недоступности. Собственного величия.
Черта с два!
Но иллюзия эта слишком сильна, чтобы одно желание могло разрушить её. Это неправильно, что если хочешь - можешь, я не верю в это. Нужно еще кое-что. Или кое-кто. Кто-то, кто поможет мне, будет рядом, будет верить в меня. Потому что сам в себя я уже давно не верю. Это почти как две половинки одного целого. Романтика? Ну и пусть. Мне все равно. Но я закрываюсь, я ухожу в себя. Я всегда подпускаю к себе людей, но никогда слишком близко. Где-то тут должна быть причина.
Однажды я спросил Фарфарелло, почему он не подпускает к себе ни Наоэ, ни Кроуфорда, почему он доверяет мне? А он ответил, что мы похожи: меня, как и его, никогда не любили, и я, как и он, никогда не любил. Наверное, он прав.
Просто я не знаю, что такое любовь. Расскажите мне, пожалуйста, расскажите. Я хочу знать. Правда, хочу.
Мне холодно.
Чувствую, как на кухню кто-то заходит. Мне даже не нужно поворачивать голову, чтобы узнать, кто это - воздух словно наполняется невыплеснутой энергией.
Наги.
Он подходит ко мне и берет из моих рук пустую чашку. Смотрит в окно.
Читал?
Я ставлю барьеры.
- Сегодня волшебный день, - говорит он. Я молчу, а он продолжает уже в другом тоне. - Я не знаю, что и думать, Шульдих. Я давно тебя знаю... Это твоя очередная комедия или...?
- Читал, - перебиваю я.
- Ты звал, ты не заметил? И ты слишком громко думал, - он разводит руками, и я осознаю свою оплошность. Хорошо, хоть до Брэда никогда не дозваться - слишком сильные блоки.
- Ты правильно сказал, ты давно меня знаешь, - отвечаю я на его вопрос, - тебе и решать.
Пару минут мы молчим. Я знаю, что он думает. Отчаянно хочется курить, но сигарет в пачке больше не осталось.
Наконец он нарушает тишину:
- Ты думал... Ты не знаешь что такое любовь? - он садиться к столу, поджав под себя ноги. На его лице застыла маска неуверенности. Так он выглядит совсем ребенком. Ребенком, рассуждающим на взрослые темы. – Любовь - это когда ты хочешь быть с человеком, когда ты беспокоишься за него, когда ждешь его, не ложишься спать, пока не убедишься, что он дома, что с ним все нормально. Любовь - это когда все прощаешь. - Он тяжело вздыхает, - это ничего не напоминает тебе, Шульдих?
Я - идиот!
Вскакиваю на ноги. Мне хочется расцеловать малыша, честное слово! Так все просто, так все очевидно, а я, дурак, искал скрытые подтексты...
Только что свершилось волшебство - все в моей жизни встало на свои места.
Наги улыбается, но я уже мчусь по коридору. Останавливаюсь возле закрытой двери кабинета. Я не знаю, что ему сказать. Так и стою перед закрытой дверью. Прикусываю указательный палец на руке. Дурная привычка, но так легче думается. Нервничаю.

 Отправлено: 01.01.07 00:09. Заголовок: Re:

Все как-то само решается, когда дверь кабинета внезапно открывается.
- Шульдих?
Вижу удивление на его точеном лице, прячу смущенную улыбку в кулаке.
- Зачем глупые слова, Брэд, когда и так все понятно? - обращаюсь к нему телепатически.
В его глазах что-то меняется и в следующую секунду он уже яростно целует меня, затаскивая внутрь кабинета. Ногой захлопывая дверь, руками снимаю с него очки. Он быстро снимает с меня свитер и отрывается от моих губ, изучает взглядом мое тело.
Счастливо смеюсь, подталкиваю его в сторону дивана, медленно расстегиваю на нем рубашку, целую в ключицу.
- Скажи, что ты хочешь, Брэд? Как ты хочешь? Я сделаю все... - шепчу ему на ушко, прикусывая мочку.
- Хочу тебя... - выдыхает он и я ложу его ладони себе на ремень. Мгновение - и брюки уже на полу. Удивлен, Брэд? Да, я не ношу белья.
Переступаю через них, сажусь на диван. Притягиваю его к себе, избавляю от остатков одежды. Его уже напряженный член оказывается на уровне моего рта. Поднимаю голову, внимательно смотрю ему в глаза.
Нельзя хотеть всего и сразу, Брэд.
Но ты прав, нам некуда спешить.
Осторожно дотрагиваюсь языком до головки, пробуя вкус. Черт, я ведь совсем не знаю, как ты любишь, я хочу, чтобы тебе понравилось. Беру его в рот целиком, он упирается мне в горло, но это ничего. Начинаю медленно посасывать. Чувствую, как на затылок мне ложатся сильные руки, чуть надавливая на голову, заставляя ускорить темп, что я и делаю. Слышу его глубокий стон.
- Шульдих, я...
Тише, тише. Я все знаю. Это нормально, Брэд, ты слишком возбужден. Это ничего - нам некуда спешить...
Чувствую, как мне в горло ударяет горячая струя семени. Глотаю все до последней капли. Горько. Вкусно.
Смотрю на него, он улыбается. Ловлю себя на мысли, что за все эти годы ни разу не видел его улыбки. Может поэтому и кажется, что все, что было до того момента, как он открыл дверь - неправда. А он такой красивый, когда улыбается.
И я хочу, чтобы так было всегда.
Он берет меня за руку. Заставляет лечь, ложится сверху. Я безумно хочу его поцеловать, тянусь к нему. Он нежно целует меня, его руки находят мою возбужденную плоть.
Ааах, Боже, как же я хочу его!
Он отрывается от моих губ, спускается вниз, покрывая мою кожу жаркими поцелуями. Когда его губы находят мой сосок, я понимаю, что не могу больше.
- Брэд... Пожалуйста!
Одним резким движением он раздвинул мои ноги. Подношу ко рту его руку, облизываю пальцы. Он вводит два, быстро растягивая меня, но мне не больно. Наталкиваюсь на них, пытаюсь объяснить ему без слов, что я уже готов. И он понимает. Убрав пальцы, он резко входит в меня, и я кричу от невероятного наслаждения. Обнимаю его, царапаю его спину.
С каждым новым толчком он все ближе подбирается к заветной точке внутри меня и когда он находит её, меня накрывает волной лучшего оргазма в моей жизни. Я кончаю с его именем на устах.


Когда я открываю глаза в комнате уже темно. Рядом лежит Брэд - удивительно, как мы оба помещаемся на таком узком диване! Я смотрю на него. Его глаза закрыты, он спокойно дышит. Спит.
А меня опять уносит вихрем неуместных мыслей.
Сегодня я счастлив. Я не знаю, люблю ли я Брэда, я не уверен, что он любит меня. Но сегодня мне было хорошо с ним. Так хорошо, как не было еще никогда. Спокойно.
Я даже готов поверить в бога и попросить его о том, чтобы так было всегда: я, Кроуфорд и Рождество.
Рождество.
Неужели и вправду, в рождественскую ночь творятся чудеса?
Я улыбаюсь. Осторожно встаю с дивана, стараясь не разбудить его. Подбираю с пола свою одежду, одеваюсь. Почти на цыпочках выхожу из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.
С кухни раздается смех и запах чего-то вкусного - Наги и Фарфарелло готовят праздничный ужин.
Надеваю пальто, обуваюсь. Снимаю с крючка ключи от машины. Мне срочно нужно уйти, я хочу вернуться до того, как проснется Брэд.
У меня есть ровно пол часа, чтобы доехать до Гинзы. Шварц не останутся без рождественских подарков.

 Отправлено: 09.01.07 21:35. Заголовок: Re:

pierrot. а это всё? А дальше что-то будет? Я так хочу поскорее узнать, что дальше. Это просто здорово! Вы так же видите героев как и я, лишь с той разницей, что у меня не совсем получилось написать то, что хотелось.

 Отправлено: 18.01.07 20:35. Заголовок: Re:

Ага... кажись моя заявка)))

Спасибо.
Кроуфорд в тапочках наверное действительно забавен)

а заказанный вами Ран\Кен лежит и ждет свою бету...=)